DataLife Engine > Версия для печати > Убивать не хотели

НОЧНОЙ РЕЙС

Близилась полночь, и это был последний рейс автобуса № 35, который связывает вокзал и новый 104-й гомельский микрорайон, расположенный практически в лесу. Рабочий день кондуктора Нины Бобровой* подходил к концу- «МАЗ» двигался к новостройке по центральной улице Новобе-лицы. И, хотя усталость давала о себе знать, по профессиональной привычке Нина Васильевна, когда «гармошка» подошла к одной из остановок на улице Ильича, находящейся через дорогу напротив круглосуточного магазина, отметила, что на ней в этот поздний час находятся всего трое молодых мужчин. Один из парней заскочил в переднюю дверь. Двое других, чуть помедлив, тоже зашли, но в среднюю, находящуюся сразу за «гармошкой», и сели на последнее сиденье.

Все трое были явно подвыпившими - от них разило спиртным. Парни в конце салона сразу же открыли по «полторашке» пива, отхлебнули из бутылок. Кондуктор не без опаски подошла к ним, попросила купить билеты, мужчины без всяких проблем оплатили проезд.

К тому же пассажиру, который вошёл первым, Боброва не пошла - он стал дурачиться, корчить нелепые гримасы и приставать к сидевшим и стоявшим на передней площадке пассажирам с какими-то вопросами. В общем, был явно неадекватен, и Боброва не решилась требовать с него деньги - судя по всему, их у мужчины всё равно не было, а сил скандалить с таким человеком в конце уже почти отработанной смены она в себе не чувствовала. Да и до конечной остановки оставалось всего ничего - «чудик» наверняка скоро сойдёт, решила кондуктор.

В это время на задней площадке между двумя потягивающими пиво пассажирами развернулся вялый диалог.

- Я вот смотрю на этого клоуна, с которым мы возле магазина бухали - и вспомнил, где я его раньше видел. Он как-то к моей жене приставал, типа домогался, паскуда. Она мне его потом на улице показала, - небрежно цедил слова Олег Замковец, обращаясь к приятелю. Алексей Бурлаков, хотя и знал, что женой собутыльник называет свою сожительницу, брак с которой и не собирался регистрировать, тут же отреагировал:

- Так он что, к твоей приставал, а с нами на халяву остаканился? Это же настоящая борзота, надо наказать за такое!
Молча кивнув, Замко-вец согласился с предложением.

ЖИЗНЬ-ЖЕСТЯНКА

Василий Букалин ещё в детстве привык жить одним днём - привычку эту не оставил и к тридцати годам. С диагнозом «умственная отсталость с поведенческим расстройством» он получил вторую группу инвалидности и никогда в жизни не работал. Жил вместе с одной из двух сестёр и старушкой-матерью, что позволяло не думать о таких мелочах, как пропитание, одежда - обо всём заботились родственники, которые, впрочем, забирали на это его небольшую пенсию, выделяя Василию деньги только на сигареты.

Его это не смущало. Почти ежедневно утром он уходил из дому, на улице дурачился, приставая к людям, заговаривая с ними на разные темы, корчил гримасы. Частенько прибивался к компаниям, устраивавшим импровизированные пикники у хорошо известных пенсионеру мест возле магазинов - его жалели, «на халяву» наливали дешёвого вина или пива. На большее Букалин и не рассчитывал, закусить возвращался домой. Впрочем, иногда он пропадал на несколько дней, ночевал в каких-то притонах, а однажды даже прижился на несколько недель у женщины в одной из пригородных деревень. Сестра и мать, давно убедившиеся в том, что все попытки изменить образ жизни Василия безуспешны, заботились лишь о том, чтобы он не голодал и был более-менее опрятно одет. Иногда, правда, Букалин возвращался домой не только «под градусом» но и изрядно побитым - не все случайные собутыльники были добрыми людьми. Но к этому и сам Василий, и его родственники привыкли, как к неизбежным издержкам того образа жизни, который он вёл.

В тот день Василий опять путешествовал в автобусах и троллейбусах из одного конца города в другой, выходил возле магазинов, заглядывал в хорошо известные ему «точки», где собирались местные выпивохи. Пару раз ему из жалости наливали, настроение «путешественника» от этого поднималось, и он с удовольствием веселил своими чудачествами и гримасами людей на улице и в транспорте. Уже поздним вечером он оказался в Новобелице во дворе магазина, подошёл к двум парням, открывавшим бутылку вина, попросил выпить. И здесь над ним сжалились и плеснули в пластмассовый стаканчик дешёвого «бодрилова».

Когда вино закончилось, мужчины втроём вышли на остановку. Нигде не работающие, перебивающиеся случайными «халтурами» Замковец и Бурлаков в тот день были при деньгах и держали путь в 104-й микрорайон, где у своей «подруги» проживал Олег. Букалин же решил прокатиться в автобусе до конечной, а затем вернуться на вокзал, откуда он мог добраться домой в Болотову. Так получилось, что вся троица, чуть поколебавшись, вошла в салон практически одновременно, хотя и не вместе. Здесь, при льющемся с потолка свете, Замковец и узнал, как ему показалось, в человеке, с которым только что вместе выпивал, того, на кого ему жаловалась сожительница, мол, он к ней приставал на улице. Тогда между Олегом и Алексеем и состоялся короткий диалог, предопределивший дальнейшее трагическое развитие событий.

СМЕРТЕЛЬНАЯ РАЗБОРКА

Когда автобус затормозил на конечной остановке, Замковец и Бурлаков предложили Букалину выйти под предлогом того, что у них есть с собой «добавка», которой они намерены с ним поделиться. С радостью согласившийся Василий, ничего не подозревая, пошёл следом за новыми приятелями от освещенной остановки в сторону леса. Когда дошли до сгущающейся у опушки темноты, Бурлаков, до этого весело усмехавшийся дурачествам, которыми фонтанировал Букалин, вдруг резко изменил тон:

- Слышь ты, убогий, а чего это ты приставал к жене моего кореша? За это отвечать надо, - и первым ударил опешившего инвалида в лицо, затем ещё добавил несколько ударов ногой. Замковец присоединился к приятелю и тоже начал «мстить» Букалину, используя кулаки и ботинки. В какой-то момент им показалось, что процесс «мести» могут заметить люди с остановки, и они повели свою жертву глубже в лес. Здесь, отломав от дерева увесистую ветку, использовали её в качестве дубины, долго и не спеша били уже ничего не соображавшего и потерявшего способность сопротивляться мужчину по голове и другим частям тела, делая перерывы на то, чтобы отхлебнуть пива. Когда их жертва перестала издавать стоны и молча затихла на земле, бросили дубинку в кусты и направились к жилому массиву. Труп Кулебина на окраине леса утром обнаружили случайные прохожие.

Замковца и Бурлако-ва задержали буквально через день - кроме кондуктора нашлись и другие свидетели, которые видели их в тот вечер вместе в Бакуниным. Вину свою в ходе следствия они признали частично - мол, убивать не хотели, целью было только «проучить» случайного собутыльника за то, что «приставал» к женщине...

Александр КЛИМОВСКИЙ