Нелюбовь к учению происходит не от отсутствия любознательности, а от передаваемой по наследству непоседливости.
Публикация социолога из университета Северной Каролины Майкла Шэнахана наверняка вызовет массу споров среди его коллег. В своем исследовании ученый не только отказался от привычных социологических методов в пользу молекулярной генетики, но и показал, что гены могут влиять на судьбу человека гораздо больше, чем предполагалось ранее. Изучив ДНК 2500 людей, ученый пришел к выводу, что желание учиться у некоторых из них буквально в крови.
Антрополог из Бингхемтонского университета Дэзид Уилсон собрал в своей лаборатории целую команду добровольцев, чтобы в самом буквальном смысле испытать их терпение. Приглашенные для участия в эксперименте студенты играли в компьютерную игру, в ходе которой могли подзаработать. Все, что требовалось от игроков, - это много раз подряд выбирать один из двух вариантов получения денег, нажимая на нужную кнопку. В одном случае сумма поступала на счет участника моментально, а в другом игрокам предстояло запастись терпением: средства приходили со значительной задержкой. Зато проявив¬шие выдержку получали бонус, вполне окупавший потраченное время.
Чтобы увеличить свой заработок, игрокам надо было просто потерпеть. Однако нервов у них хватало далеко не всегда. Часто люди вели себя нерационально: отказывались ждать и упускали прибыль. Наблюдая за выбором своих подопечных на протяжении всей игры, Уилсон выставлял оценки их поведению и брал на заметку особенно непоследовательных индивидуумов.
По завершении эксперимента собравшихся было по домам добровольцев ждан не слишком приятный сюрприз: оказалось, что обязательным условием получения честно заработанных денег была сдача анализа на ДНК. В этом, собственно, и состоял замысел Уилсона. Как удалось показать ученому, структурные особенности всего одного гена, отвечающего за чувствительность мозга к гормону дофамину, позволяют достаточно точно предсказать, как будет себя вести тот или иной участник.
Впрочем, о том, что дофамин способен играть не самую последнюю роль в поведении, физиологам известно давно. В любом учебнике можно прочитать, что избыток этого гормона делает поведение экспериментальных животных импульсивным и непредсказуемым. Примерно так себя и вели подопытные Уилсона, обладающие «неспокойной» формой соответствующего гена.
Именно результаты эксперимента, проведенного Уилсоном, и вдохновили Майкла Шэнахана и его коллег на собственное исследование. «Получив свидетельства того, что обладание специфической формой всего одного гена способно существенно влиять на поведение человека в условиях лаборатории, мы заинтересовались, можно ли проследить похожие эффекты в реальной жизни», - рассказывает Шэнахан.
Никто из 2500 человек, попавших в поле зрения социологов, даже не подозревал, что стал объектом исследования. Всю информацию ученые почерпнули из национальной базы данных о состоянии здоровья молодежи. Наряду с довольно заурядными демографическими и медицинскими сведениями эта база содержала результаты генетического анализа ДНК, который добровольно мог сдать каждый из молодых людей. Столь подробную информацию организаторы переписи собирали, чтобы облегчить диагностику наследственных заболеваний среди участников программы. Отыскать среди невольных участников эксперимента обладателей «импульсивной» формы гена, которым занимался в своей работе Уилсон, было делом техники. Оставалось выяснить, как же повлияла наследственность подопытных на их судьбу.
Биографическая информация об участниках эксперимента, содержащаяся в медицинской базе, ограничивалась сведениями о роде деятельности, который избрали выпускники по окончании школы. Но для получения весьма любопытных результатов социологам хватило и этого. Конечно, далеко не все подопытные, окончив школу, продолжили образование: многие сразу же нашли себе не требующую высшего образования работу. Тут-то и выявилось важное обстоятельство: наличие «импульсивной» формы отвечающего за чувствительность к дофамину гена оказывало значительное влияние на карьерный выбор подопытных Шэнахана. Среди обладателей «беспокойного» варианта гена продолживших учебу было на 15% меньше.
Шэнахан не был бы социологом, если бы не проверил чистоту своих результатов, включив в рассмотрение экономический фактор. Ведь странно предполагать, что уровень дохода родителей никак не влияет на возможность ребенка получить высшее образование. Взяв информацию о материальном положении семей все из той же базы данных, ученые рассортировали их по уровню благополучия. Конечно, кошелек родителей служил их чадам неплохим подспорьем для учебы. Выходцы из обеспеченных семей получали высшее образование в полтора раза чаще, чем «середнячки». Однако общую картину зависимости образования от гена это не нарушало. Среди людей обеспеченных влияние удивительного гена было чуть менее ощутимо: вероятность продолжить обучение при его наличии снижалась на 10%.
«Нет объективных оснований считать, что обладатели "импульсивной" формы гена уступают своим сверстникам по возможностям, - размышляет социолог. - Это не подтверждается ни одним исследованием. Дело не в способностях, а в том, как они используются». «Для людей с таким вариантом гена задачи, решение которых требует длительного времени, а результат дает о себе знать не скоро, выглядят непривлекательными. Это может повлиять на их отношение к продолжению образования», -предполагает соавтор Шэнахана, молекулярный оиолог Эндрю Смолен. В этом смысле импульсивные участники эксперимента Шэнахана мало отличаются от игроков из опыта Уилсона, предпочитавших делать ставку на немедленный результат даже в ситуациях, когда это явно невыгодно.
Сами авторы исследования наличие «импульсивной» формы гена недостатком не считают. «Вполне могу допустить, что существуют ситуации, когда импульсивность может принести человеку немало пользы», - говорит Смолен. Например, носители такой формы гена, полагает ученый, способны брать на себя ответственность в самых рискованных ситуациях, когда склонные к постоянному планированию своего поведения люди предпочтут остаться в стороне. Такое качество совершенно незаменимо для лидера.
Возможно, следующей работой социологов станет исследование вопроса, много ли среди личностей, оставивших след в истории, попадается талантливых недоучек.
