У нас часто спрашивают, почему рысь ассоциируется с Гомелем? Всё дело в том, что 23 декабря 1855 года был утверждён герб Гомеля - золотая рысь в голубом поле, созданный на основе предшествовавшего ему герба Новой Белицы, бывшего уездного центра (до 25 сентября 1852 года). Появление изображения рыси на первоначальном белицком гербе косвенно было связано с именем фельдмаршала Петра Румянцева, по прихоти которого была построена Новая Белица - именно как уездный город.
Создатели гербов для уездных центров на присоединённой в результате разделов Речи По-сполитой территории основательных и детальных исследований местных традиций и связанных с ними предшествующих символов не проводили. На утверждаемых гербах многих уездных городов отображались хотя и конкретные, но искусственные, весьма условные детали и особенности. Почему, например, на гербе Мстиславля изобразили бегущую красно-рыжую лису, а на гербе Копыля нарисовали сидящего в зелёном поле чёрного зайца? Думается, что и в случае с белицким (гомельским) гербом изображение лежащей золотой рыси обусловливалось определённой долей фантазии и шаблона. Зайцев вокруг Гомеля было не меньше, чем лис под Копылем и рысей в мстиславских лесах.
И всё же на гербе уездного города Белица нарисовали именно рысь, а не зайца или лису. Изображение зайца никак не соотносилось с фигурой знаменитого фельдмаршала Румянцева-Задунайского. Создатели герба, безусловно, были вынуждены подбирать более подходящее для данного случая изображение. Но, заметим, что барса или льва, что более соответствовало классическим европейским гербам, на белицком гербе не поместили. Этим косвенно как бы давали понять: полководец и граф Пётр Румянцев - влиятельный фаворит, заслуженный в государстве человек, но до барса и тем более льва своей родословной, знатностью он явно не дотягивал.
Отец Петра Александровича Румянцева, Александр Иванович, был сыном помещика-однодворца Ивана Фёдоровича Румянцева из костромского края. Рослый и красивый, Александр Румянцев' был записан в Преображенский полк в солдаты в 1704 году. Однажды Александра Румянцева увидал Пётр I (в тот момент солдат стоял на часах при квартире государя) и взял его. к себе из-за статной выправки в денщики. Через некоторое время Александр Румянцев получает звание сержанта гвардии. Последующая его карьера была головокружительной (см. об этом подробнее в нашей книге «От Гомиюка до Гомеля...», издание 2006 года).
В 1720 году царь вызвал к себе своего денщика и, глядя пристально в его красивое и добродушное лицо, напоминавшее лицо «не то римского легионера, не то русского Иванушки-дурачка» (определение Дмитрия Мережковского в романе «Антихрист. Пётр и Алексей»), приказал жениться на дочери графа Андрея Артамоновича Матвеева, Марии Андреевне. Обстоятельства этой женитьбы полнились в своё время слухами.
Эту девятнадцатилетнюю красавицу считали одной из первых любовниц Петра Великого. Царь устроил так, что муж Марии Андреевны, капитан и царский денщик Александр Румянцев, очень редко видел свою жену, постоянно находясь в далёких командировках, в частности, в Константинополе, а затем в Персии. В 1724 году Александр Румянцев становится генерал-майором и послом в Константинополе. В январе 1725 года неожиданно умер Пётр I, а вскоре Мария Андреевна родила сына, названного ею в честь почившего императора Петром.
В высшем свете обстоятельства рождения Петра Румянцева не были тайной. Молодой Румянцев - Петруша, как его часто называли - пользовался особым вниманием при дворе Елизаветы Петровны, затем при дворе Петра III. Даже Екатерина II не подвергла Петра Румянцева опале, несмотря на то, что он, будучи уже генерал-аншефом, отказался присягнуть ей в день государственного переворота 1762 года. Возможно, Екатерина сочла поступок Румянцева проявлением «чудачества», к чему был склонен Пётр Александрович. Императрица всегда несколько иронично воспринимала Румянцева, даже тогда, когда он стал заслуженным полководцем, но относилась к нему справедливо, отдавая должное его уму и таланту.
У нас часто спрашивают об исконном значении фамилии Румянцев. Эта фамилия образовалась от прозвища Румянец, которое в свою очередь восходит к ещё одному, первоначальному прозвищу - Румяный. Именно это последнее прозвище указывало на внешние черты какого-то предка полководца, на его «розо-вощёкость», завидное здоровье, пышность, дородность. Несколько ветвей «служилых людей» (дворян) Румянцевых упоминаются в письменных памятниках конца XVI—XVII веков. С какой-то одной из них и был связан названный отец фельдмаршала.
Пётр Александрович Румянцев-Задунайский скончался 8 декабря 1796 года. В памяти жителей тогдашнего Гомеля он остался несколько странным вельможей огромного роста, с круглым лицом, на котором выделялись вздёрнутый нос и немного выпуклые глаза под высоко вскинутыми бровями. Он редко наезжал в своё гомельское имение, но затеял здесь основательное переустройство, продолжить которое было суждено сыну полководца, Николаю Петровичу Румянцеву.
Создатели гербов для уездных центров на присоединённой в результате разделов Речи По-сполитой территории основательных и детальных исследований местных традиций и связанных с ними предшествующих символов не проводили. На утверждаемых гербах многих уездных городов отображались хотя и конкретные, но искусственные, весьма условные детали и особенности. Почему, например, на гербе Мстиславля изобразили бегущую красно-рыжую лису, а на гербе Копыля нарисовали сидящего в зелёном поле чёрного зайца? Думается, что и в случае с белицким (гомельским) гербом изображение лежащей золотой рыси обусловливалось определённой долей фантазии и шаблона. Зайцев вокруг Гомеля было не меньше, чем лис под Копылем и рысей в мстиславских лесах.
И всё же на гербе уездного города Белица нарисовали именно рысь, а не зайца или лису. Изображение зайца никак не соотносилось с фигурой знаменитого фельдмаршала Румянцева-Задунайского. Создатели герба, безусловно, были вынуждены подбирать более подходящее для данного случая изображение. Но, заметим, что барса или льва, что более соответствовало классическим европейским гербам, на белицком гербе не поместили. Этим косвенно как бы давали понять: полководец и граф Пётр Румянцев - влиятельный фаворит, заслуженный в государстве человек, но до барса и тем более льва своей родословной, знатностью он явно не дотягивал.
Отец Петра Александровича Румянцева, Александр Иванович, был сыном помещика-однодворца Ивана Фёдоровича Румянцева из костромского края. Рослый и красивый, Александр Румянцев' был записан в Преображенский полк в солдаты в 1704 году. Однажды Александра Румянцева увидал Пётр I (в тот момент солдат стоял на часах при квартире государя) и взял его. к себе из-за статной выправки в денщики. Через некоторое время Александр Румянцев получает звание сержанта гвардии. Последующая его карьера была головокружительной (см. об этом подробнее в нашей книге «От Гомиюка до Гомеля...», издание 2006 года).
В 1720 году царь вызвал к себе своего денщика и, глядя пристально в его красивое и добродушное лицо, напоминавшее лицо «не то римского легионера, не то русского Иванушки-дурачка» (определение Дмитрия Мережковского в романе «Антихрист. Пётр и Алексей»), приказал жениться на дочери графа Андрея Артамоновича Матвеева, Марии Андреевне. Обстоятельства этой женитьбы полнились в своё время слухами.
Эту девятнадцатилетнюю красавицу считали одной из первых любовниц Петра Великого. Царь устроил так, что муж Марии Андреевны, капитан и царский денщик Александр Румянцев, очень редко видел свою жену, постоянно находясь в далёких командировках, в частности, в Константинополе, а затем в Персии. В 1724 году Александр Румянцев становится генерал-майором и послом в Константинополе. В январе 1725 года неожиданно умер Пётр I, а вскоре Мария Андреевна родила сына, названного ею в честь почившего императора Петром.
В высшем свете обстоятельства рождения Петра Румянцева не были тайной. Молодой Румянцев - Петруша, как его часто называли - пользовался особым вниманием при дворе Елизаветы Петровны, затем при дворе Петра III. Даже Екатерина II не подвергла Петра Румянцева опале, несмотря на то, что он, будучи уже генерал-аншефом, отказался присягнуть ей в день государственного переворота 1762 года. Возможно, Екатерина сочла поступок Румянцева проявлением «чудачества», к чему был склонен Пётр Александрович. Императрица всегда несколько иронично воспринимала Румянцева, даже тогда, когда он стал заслуженным полководцем, но относилась к нему справедливо, отдавая должное его уму и таланту.
У нас часто спрашивают об исконном значении фамилии Румянцев. Эта фамилия образовалась от прозвища Румянец, которое в свою очередь восходит к ещё одному, первоначальному прозвищу - Румяный. Именно это последнее прозвище указывало на внешние черты какого-то предка полководца, на его «розо-вощёкость», завидное здоровье, пышность, дородность. Несколько ветвей «служилых людей» (дворян) Румянцевых упоминаются в письменных памятниках конца XVI—XVII веков. С какой-то одной из них и был связан названный отец фельдмаршала.
Пётр Александрович Румянцев-Задунайский скончался 8 декабря 1796 года. В памяти жителей тогдашнего Гомеля он остался несколько странным вельможей огромного роста, с круглым лицом, на котором выделялись вздёрнутый нос и немного выпуклые глаза под высоко вскинутыми бровями. Он редко наезжал в своё гомельское имение, но затеял здесь основательное переустройство, продолжить которое было суждено сыну полководца, Николаю Петровичу Румянцеву.
Александр РОГАЛЕВ,
профессор, доктор
филологических наук.
профессор, доктор
филологических наук.
