ПО ШКОЛЬНЫМ СТУПЕНЬКАМ
В 1929 году меня должны были определить в первый класс. Но не взяли, так как к сентябрю мне ещё не исполнилось 7 лет, поэтому я пошёл в нулевой класс начальной школы имени Энгельса. Она находилась на улице Пролетарской (ныне Севастопольская, напротив теперешнего Дома культуры «Гомельдрев»). В 1930 году меня перевели в первый класс школы имени 10-летия Октября (нынешняя школа № 2 по улице Ильича). На следующий год я перешёл уже в железнодорожную школу, которая находилась на улице 3-й Поперечной (со временем улица Червякова, потом - 11 июля), а здание, в котором я учился, находящееся на 2-й Поперечной, принадлежало некогда купцу Лапову (его дом переоборудовали в школу). В 1935 году на улице Интернациональной была построена сталинская средняя школа (сейчас это улица Международная, школа № 63). В 1937 году на улице Свердлова было построено новое здание железнодорожной школы, которая до этого года была семилетней, а с 1937 стала средней. В этой школе я учился с 7-го по 10-го класса, её же и закончил в 1941 году перед самой войной. Школы в то время были маленькие, и по мере строительства новых помещений нас постоянно переводили.
В 1931 году я очень сильно заболел. Был конец сентября, и, как обычно после занятий, мы с ребятами пошли играть в футбол. Разгорячённые, решили искупаться. Так искупались, что после мне поставили диагноз: плеврит. Лечился я в детской больнице, которая находилась в Гомеле на углу улиц Пролетарской и Ветреной (современная улица Гагарина). Этого здания уже давно нет. Лечился долго, после выписки назначили амбулаторное лечение, затем три месяца был в детском туберкулёзном санатории. Весь учебный год я пропустил, поэтому в сентябре 1932 года я опять пошёл во второй класс. Мою новую учительницу, а она была очень красивая, все ученики звали просто - тётя Валя. Вела она у нас 2-3 классы, а с 4-го класса дисциплины уже вели разные преподаватели.
РАЗРУШЕНИЕ СТИХИЕЙ
В 1931 году в Новобелице случилось сильнейшее наводнение, затопило дорогу, а также и начинающийся строиться маргариновый завод, который ещё не действовал. По документам, кстати, значится, что он начал строиться в 1930 годах, но я хорошо помню, что строительство началось в 1929 году. Там находилось много пиломатериалов, которые плавали по территории. Эта стихия нанесла страшный урон городу. Мы видели этот страх: плыли дома, скотина. Даже моторную лодку перевернуло с командой комсомольцев, которые ехали на помощь другим людям, в итоге жив остался только один.
Затем произошло несчастье для всего Советского Союза -голод 1932-1934 годов. Это был очень тяжелый период для всей страны. Помню часто мечтали с друзьями о вкусной еде. В период голодовки мы жили очень плохо, но были семьи, которые находились и в более бедственном положении. В то время уже работал отец, брат, которые приносили зарплату, сестра училась в техникуме и получала карточки. А основная помощь шла от старшего брата, который служил офицером на Дальнем Востоке в Особой Краснознамённой Дальневосточной армии под командованием маршала Советского Союза Блюхера. Он присылал нам свой аттестат, по которому мы с мамой получали продукты на складе гомельского авиаполка.
В те голодные годы школьников кормили в столовой в Залинейном районе, конечно же, было мало жирного, но суп с макаронами был очень вкусный. В этот период разрешили ловить рыбу на Севрюковском озере. Но рыбалкой мы занимались не для удовольствия, а для того, чтобы выжить.
ТОСЯ, АНЯ...
Уже с 1-го класса я интересовался девочками. Во втором классе мне приглянулась Тося Коновалова, но родители Тосю воспитывали в строгости и никуда не отпускали, кроме школьных занятий, даже на детские сеансы кино. Я этим был очень недоволен. Через некоторое время Тося с родителями вообще уехала из Гомеля. В сентябре 1935 года я познакомился с девочкой из параллельного 5-го класса. Её звали Анна, у нас были дружеские отношения, и так случилось, что мы вместе проводили всё свободное от учёбы и от домашнего хозяйства время. Со временем наша дружба переросла в первую юношескую любовь. Это было для нас хорошее незабываемое время, мы были счастливы.
ДЕЛА ФУТБОЛЬНЫЕ
Как и любой мальчик, я любил играть в футбол, а со временем образовал свою команду. В 1936 году я отдыхал в пионерском лагере в Щорсе, где мы играли с соседними отрядами. Там отдыхали дети со всего города, и многие из них занимались спортом. Один из них - го-мельчанин Валентин Белявский. С ним я встретился случайно через два года на стадионе «Локомотив», на котором проходил один из многочисленных матчей по футболу. Он обрадовался нашей встрече. Я рассказал Валентину, что до сих пор играю в футбол и что у меня есть своя хорошая команда. Валентин познакомил меня с тренером юношеской футбольной команды общества «Локомотив», с которым мы решили провести футбольный матч между нашей любительской командой и его командой профессионалов. У наших ребят ничего не было, играли практически босиком, в холода играли в ботинках. Нас обеспечили формой, и встреча состоялась. В игре мы показали хороший класс, но результат был ничейный. Тренер был доволен, что отыскал для своей команды достойного противника и был удивлён нашей организованной игрой.
В марте 1939 года мой старший брат Александр работал физруком на ДОКе. Он с представителями администрации и профсоюзной организации ДОКа попросили меня порекомендовать кого-нибудь из ребят в команду «Красная звезда». Я предложил обратить внимание на четырёх игроков: Григория Матвеева, Льва Подгорного, Зяму Сушанского и Хайма Пергаменщика, а из другой команды - на Михаила Соколова. Многим ребятам ещё не было и 18 лет, но, несмотря на это, все выглядели не по годам физически развитыми. В протоколе игр им прибавляли годы, и никто не замечал этого.
ЗАВТРА БЫЛА ВОЙНА
В школе я посещал драматический кружок, был чтецом, помогал делать стенгазеты. Но большую часть времени занимал спорт: коньки, плаванье, гребля на шлюпках и байдарках (академической гребли в Гомеле до войны не было), лыжи, лёгкая атлетика (прыжки в высоту и в длину), футбол, волейбол, баскетбол, теннис, в том числе и настольный (пинг-понг), городки (тогда они также считались видом спорта), прыжки в воду с вышки я делал со стойки на руках.
В 1940 году районный комитет физкультуры и спорта и райком комсомола ходатайствовали перед управлением школ белорусской железной дороги (тогда оно находилось в Гомеле) об организации в железнодорожной школе № 8 спортивного зала. Чтобы его сделать, мы разобрали стенку между двумя классами. Школа приобрела спортивные снаряды, брусья, перекладины, козла и маты. Я лично вёл секцию спортивной гимнастики среди девочек 8-10 классов, моя будущая жена Аня, та самая Аня, с которой я познакомился в пятом классе, тоже посещала эту секцию. Мы, школьники, настаивали на появлении тира для стрельбы, в итоге сами этот тир и строили под руководством школьного начальства. Также сами построили волейбольную площадку.
Летом 1940 года в Гомеле образовали три городских района: Железнодорожный, Новобелицкий и Центральный. И в этом же году в июле при организации Новобелицкого района я был избран членом совета общества содействия авиации, армии и химической промышленности (ОСОАВИАХИМа), председателем которого был Кирилл Шаров. Я в основном занимался подготовкой допризывников для службы в армии, проводил собрания, занимался организационной деятельностью. В тот период, секретарём горкома комсомола был Кирилл Мазуров (в будущем первый секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Белоруссии).
В 1941 году мы с Аней готовились к выпускным экзаменам. Все предметы я сдал на «отлично».
18 июня 1941 года у нас состоялся выпускной вечер, после торжественной части и банкета мы с Аней забрались в её бывший 7 «В» класс и начали обсуждать наше будущее. Решили, что поедем в Москву. Я поступлю в архитектурный строительный институт, а Аня -в медицинский. Там и поженимся. Но этого не случилось. Случилась война.
(Продолжение следует)
Юлия МИТРАХОВИЧ